Цивилизация
«Как это обычно случается с сокровищами, нация имеет склонность беречь их для себя и выставляет напоказ только изредка, во время крайней самонадеянности. Такое время, слава богу, наступило, кажется, в России, поскольку Белла Ахмадулина, слушать которую вы пришли сегодня вечером, ― сокровище русской поэзии… Всем вам предстоит замечательный вечер. Вы собрались здесь, чтобы услышать лучшее в русском языке ― Беллу Ахмадулину». Эти слова произнес Иосиф Бродский, открывая вечер поэзии Беллы Ахмадулиной в американском Амхерст-колледже.
Было и в самом деле время крайней самонадеянности: на дворе стоял 1987 год, прошло меньше десяти лет от публикации и разгрома альманаха «Метрополь». Страна не столько самонадеянно представляла своих поэтов миру ― мир и так уже знал их, сколько самонадеянно пыталась воскресить то чувство надежды и душевного подъема, которое испытывала уже однажды, слушая голос Ахмадулиной на поэтических вечерах в Политехническом. Получалось.
Вероятно, это и в самом деле самый главный образ «оттепели»: красивая, нервная Ахмадулина читает стихи замершему залу.
Она была не только поэтом, но и дивой, райской птицей той эпохи. Вознесенский, Рождественский, Евтушенко, Ахмадулина были популярны, как не снилось сегодня ни одной знаменитости, но только Ахмадулину звали сниматься в кино. Лариса Шепитько хотела, чтобы Ахмадулина и Высоцкий сыграли в ее «Ты и я» ― не получилось: вмешались власти, и в картине сыграли Визбор и Демидова. Зато получилось с «Живет такой парень» Василия Шукшина, где Белла Ахмадулина сыграла с Леонидом Куравлевым (она вообще с удовольствием занималась кино ― писала сценарии к фильмам «Стюардесса» и «Чистые пруды»).
Но если для многих ее современников постепенно работой стала сама популярность, а не стихи, то Ахмадулина всегда в первую очередь оставалась поэтом. Трудно иначе, если свой литературный принцип она сформулировала в двадцать лет, написав в 1957 году в «Комсомольской правде»: «Искусство призвано не веселить людей, а приносить им страдания». Странные слова для советской девушки, чья литературная карьера неслась словно на крыльях: легко поступила в Литинститут, еще студенткой начала публиковаться в журналах, работала журналисткой. И даже отказ участвовать в травле Пастернака ей простили ― выгнали, потом все же восстановили, диплом Ахмадулина защитила на «отлично», и уже через два года вышел ее первый сборник «Струна».
Публикациям ее стихов не мешали даже издания в антисоветском «Посеве» (где вышел уже второй ее сборник «Озноб») и избрание почетным членом Американской академии искусства и литературы в 1977 году.
Как будто ее очень личный, очень частный талант хранил ее от столкновений с властью, которых она, впрочем, никогда не боялась.
Собственно, ничего не изменили ни «Метрополь», ни перестройка, ни 1993 год, когда она подписала «Письмо 42», призывающее запретить Компартию, ни все последующие годы. Она все больше уходила в частную жизнь, редко посещала светские мероприятия, зато выступала перед своими читателями ― в семьдесят лет могла два часа читать со сцены стихи залу, потому что именно так читают стихи. Стоя. В редких интервью рассказывала, как встречалась с Набоковым, когда гостила с мужем Борисом Мессерером у Высоцкого и Марины Влади. На слова о том, что шестидесятники устарели, отвечала: «Да мне все это самой ужас как надоело».
Но все вышесказанное ― факты, оценки, цитаты ― это, в конечном счете, взгляд обывательский, со стороны. Позволим себе, провожая Беллу Ахатовну Ахмадулину, вновь предоставить слово Иосифу Бродскому и дать цитату из его эссе «Зачем российские поэты?..», написанного в 1977 году. В конечном счете, биографию одного поэта может составить только другой поэт:
«…Белла Ахмадулина родилась в 1937 году, мрачнейшем году русской истории. Одно это является подтверждением изумительной жизнеспособности русской культуры. Раннее детство Ахмадулиной совпало со Второй мировой войной, ее юность ― с послевоенными лишениями, духовной кастрацией и смертоносным идиотизмом сталинского правления, русские редко обращаются к психоаналитикам ― и она начала писать стихи еще в школе, в начале пятидесятых. Она быстро созревала и совершенно без вреда для себя прошла через Литинститут имени Горького, превращающий соловьев в попугаев. Ее первая книга была опубликована в 1962 году и немедленно исчезла с прилавков книжных магазинов.
С тех пор Ахмадулина зарабатывала себе на жизнь преимущественно переводами из грузинской поэзии<…> журналистикой и внутренними рецензиями. Однажды даже снималась в кино. У нее была нормальная жизнь, состоящая из замужеств, разводов, дружб, потерь, поездок на юг. И она писала стихи, сочетая вполне традиционные четверостишия с абсолютно сюрреалистической диалектикой образности, позволившей ей возвысить свой озноб от простуды до уровня космического беспорядка».
